Прежде всего, Чуковский известен, как детский поэт. На замечательных стихах выросло не одно поколение русских, советских и российских детей. В 1916 году в купе поезда Корней Чуковский просто придумывал и рассказывал стихи о Крокодиле своему заболевшему сынишке. Так оно всё и началось. Многие стихи Чуковского казались советским чиновникам странными, противоречащими задачам патриотического и социалистического воспитания, и недаром Надежда Крупская требовала запрета «Крокодила».
Корней Чуковский до революции был журналистом и литературным критиком. Но после 1917 года ему пришлось поставить точку в своей литературоведческой деятельности. Однако исследование творчества своего любимого поэта Некрасова он закончил, за что и получил Ленинскую премию.
Революцию Чуковский принял, но впоследствии поддерживал отношения с диссидентами, защищал Солженицина, подписал письмо против реабилитации Сталина, направленное советскими деятелями культуры Хрущёву. Говорил о том, что после падения Гитлера западная демократия и советская тирания встанут лицом к лицу: подождём.
Всем известна его «Чукоккала», рукописный альманах. Как восторженно писал Андрей Вознесенский: «Не хочу кока-колу, а хочу Чукоккалу». После критики его детских стихов (появился даже термин «чуковщина») он сказал, что изменит направление своего творчества и напишет сборник «Весёая Колхозия», но, к счастью, не написал.
В 60-е годы Чуковский задумал сделать пересказ Библии для детей. В 1968-м книга вышла под названием «Вавилонская башня и другие древние легенды», но тираж был уничтожен.
В шеститомном собрании сочинений Чуковского, вышедшем в конце 60-х, один из томов занимали как раз критические очерки. Там были имена писателей и поэтов, которых в СССР не печатали, мало того, их вычеркнули недрогнувшей рукой из анналов русской литературы и постарались забыть. Сейчас эти имена вернулись, книги можно купить. Хотя мало кто ими интересуется, возможно, в силу того, что они общедоступны. А может, по другой причине: деградируем. Но тогда имена Арцыбашева, Зайцева, Мережковского и многих других, какая-то информация об их творчестве, были словно окна в другой мир. Я уже не говорю о цитируемых Чуковским стихах Бальмонта, Кручёных, Хлебникова, Северянина. Это было настолько необычно, свежо, интересно, что заставляло серьезно задумываться о природе творчества, о сути советского государства, о некоей огромной, хотя и не совсем ясной несправедливости.
Похороны Корнея Чуковского были такими же странными, как похороны Булгакова, Эренбурга, Паустовского и других «подозрительных» писателей и поэтов: присутствовало много милиционеров и сотрудников КГБ. Впрочем, похороны Чехова, любимого писателя Корнея Ивановича, тоже были странными.
Открытый в 90-х астероид получил название Chukokkala, а новый вид мухи-муравьевидки - Mucha-tzokotucha. Это смешно и, наверное, правильно.
