Под градусом юношеского максимализма
«Beat Film Festival» основали в 2010 году в Москве, где с тех пор форум проходит ежегодно. Кроме того, в 15-ти крупных российских городах команда проекта презентует региональную версию фестиваля, получившую название «Beat weekend» и включающую пять-шесть наиболее ярких и резонансных «документалок». Все они под тем или иным ракурсом показывают молодежную культуру разных стран и даже эпох.
На сей раз воронежскую программу открыла лента поляка Михала Марчака «Все эти бессонные ночи». Критики окрестили картину «сенсацией фестиваля «Sundance», созданной на стыке игрового и документального кино».
В центре сюжета - прикольные парни Кшиштоф и Михал, два друга-руммейта (люди, снимающие одну квартиру на двоих) из Варшавы, для которых жизнь - самая настоящая игра. Их быт - бары, квартирники и опен-эйры, прогулки по улицам с закрытыми глазами и бесконечные объятия с красавицами. Но вся эта потеха длилась ровно до тех пор, пока один не влюбился в бывшую девушку другого...
Режиссер мастерски фиксирует радость и растерянность от жизни современного поколения двадцатилетних. Боль взросления и безудержность юности, наркотическая эйфория и тихое счастье простого взаимопонимания, танцы сутками напролет, купидоновы стрелы в сердце - фильм именно об этом. Зритель принял его безоговорочно - с той дозой переживаний, которая прямо пропорциональна градусу юношеского максимализма и свойственных ему исканий.
Личная история
Молодежную культуру нашей страны фестиваль тоже не обошел вниманием. Фильм Ольги Дарфи «Я - Гагарин» рассказывает о том, что когда-то было принято называть «рейвом» (сегодня такого слова в молодежном лексиконе уже и нет). А вот 30 лет назад «Гагарин-пати», прошедшую за неделю до того, как развалился СССР, именовали именно «первым и последним советским рейвом».
«Я - Гагарин» - личная история человека, ставшего очевидцем событий, давно обросших легендами и мифами. Спустя три десятилетия после той исторической вечеринки Дарфи встретилась с первопроходцами рейв-движения, посетив легендарные субкультурные «Мекки» - руины Фонтанки и опустевший павильон «Космос»… К слову, рейвы никуда не ушли, а просто сменили бренд - теперь специфические тусовки, сопровождаемые жесткой танцевальной музыкой, именуют, например, грайм-пати (обязательным атрибутом грайма являются мощные рэперские читки).
А вот картина «Когда я думаю о Германии ночью» показалась несколько затянутой. Пространные рассуждения именитых диджеев о музыке, любви и круглосуточных вечеринках - это, конечно, любопытно. Но вот пятиминутная демонстрация шелеста виниловой пластинки и успевающие поднадоесть наглядные манипуляции со звукорежиссерским пультом - явный перебор. «Родитель» киноленты, известный немецкий режиссер Ромуальд Кармакар, очевидно, пожелал создать некий «эффект погружения» в диджейское закулисье. Но, по субъективному ощущению, «фокус не удался». В итоге зрители получили несколько дежурных интервью, перемежающихся странными неинформативными кадрами.
Под прицелом системы
Пронзительная картина «Рейв в Иране» швейцарского режиссера Сью Мойрес - кричащий безжалостный приговор всем мировым тоталитаризмам, вместе взятым. Друзья-диджеи Ануш и Араш то и дело прячутся от полиции, потому как занятие электронной музыкой в их родном Иране вне закона. Парни приходят в официальную регистрационную инстанцию, пытаясь получить разрешение на выступления своей группы, оформив ее по всем местным нормам и стандартам. Им объясняют, что девушка-вокалистка коллектива не может выходить на сцену (музыкантами могут быть только мужчины). Более того - ребята имеют право играть лишь классическую или этническую музыку; на остальные жанры - табу! А уж название «Blade and beard» - чистое сумасшествие (из-за использования английского языка).
С большим трудом найдя типографию, согласившуюся «закрыть глаза» на отсутствие разрешительных документов и взяться за «криминальный» заказ, парни печатают тираж альбома. Впрочем, распространить диски все равно толком не удается: музыкальные магазины наотрез отказываются брать их у «самодеятельных» композиторов. Мотивы понятны: «Ребята, у нас будут большие проблемы, если мы вам поможем». Увы, под прицелом системы в этой стране - все…
Но вдруг происходит чудо: европейские промоутеры приглашают группу выступить на фестивале в Швейцарии. Всеми правдами и неправдами ребята получают визу. Приезжают и… всерьез задумываются над тем, чтобы не возвращаться домой. Европейцы смотрят на наших героев как на инопланетян: у вас, мол, проблемы на Родине из-за занятия музыкой - да быть такого не может! Увы, может, и еще как… Такой вот трогательный рассказ о том, что случается, когда тоталитарные секты размером в целое государство «разбираются» со свободными художниками. У картины прекрасный финал - очевидный и неочевидный одновременно. Оставляющий ощущение неоднозначности и сложности внешнего мира.
Западный рок в Пхеньяне
Как ни странно, еще один «гвоздь программы» фестиваля, картина «День независимости» (режиссеры - латвиец Угис Олте и норвежец Мортен Тровик), демонстрирующая быт Северной Кореи, подобных сентиментальных эмоций уже не вызывает. Она, правда, не столько про кровавый режим, сколько про необычные нюансы, поджидающие европейскую команду, набравшуюся смелости выступить в самой закрытой стране мира. Такой командой стала легендарная словенская индастриал-группа «Laibach».
Их творчество всегда было предельно концептуально. Музыканты убеждены: любое массовое искусство - пропаганда. А современная поп-культура строится на тех же принципах, что и механизмы функционирования тоталитарных государств. Использование подобных приемов неоднократно приводило к тому, что в пропаганде фашизма обвиняли самих участников коллектива. Их последние концерты в России оказались отменены «из-за сложной политической обстановки».
Поэтому когда в начале 2015 года «Laibach» сообщили, что собираются концертировать в Северной Корее, это воспринялось то ли шуткой, то ли очередным перформансом. Тем не менее, именно они стали первой западной рок-группой, получившей разрешение сыграть в Пхеньяне. В этой, мягко говоря, своеобразной стране музыкантов ждал «подвох» буквально на каждом шагу. Сфотографироваться на площади - только в определенном ракурсе и под присмотром благонадежных «наблюдателей». Сделать концертное шоу - исключительно после согласования всех аудио- и видеоматериалов с «уважаемыми людьми». Шаг влево, шаг вправо - сами понимаете…
Практически энциклопедией сиэттлской сцены получился фильм «Хайп» американца Дага Прэя. Лента осмысливает феномен появления стиля «гранж». Легендарные «Soundgarden» и появившаяся из ниоткуда «Nirvana». Неожиданный взлет рекорд-лейбла «Subpop» и превращение Сиэттла из захолустья в чуть ли не музыкальную столицу Соединенных Штатов. Прекрасная картина, информативная и легкая для восприятия. Из нее, в частности, можно узнать, что знаменитые фланелевые рубашки в клетку, ставшие неотъемлемым атрибутом гранжа - не изобретение хитроумных модельеров, а всего-навсего негласная униформа сиэттлских лесорубов…
В целом же фестиваль оставил нетипичное послевкусие - ощущение «хочу еще», что редко случается по окончании крупных, многодневных проектов. Тем оно ценнее…
